Проклятая кровь. Похищение - Страница 51

К оглавлению

51

— Ожерелье — творение не ума и рук смертного. Его придумал убог — кузнец Южной Страны. Он сделал наброски, собрал Стихии и создал основание, а завершили дело его подручные из числа смертных, пятьсот брахманов из секты Темного Повеления. Так что Ожерелье де-факто считается созданием убога, но де-юре его сотворили люди, и потому богам пришлось разрешить Ожерелью существовать в Равалоне.

«А эмиссары упырей — пронырливые ребята. Считалось, что следы Ожерелья были утеряны с начала Второй Эпохи и что оно давно уничтожено богами. Может, стоит их нанять поискать артефакты для Школы Магии?»

— Основу Ожерелья составляет Рубин Божественного Ничто. По бокам еще четыре Рубина Стихий и два Рубина Начал. Силу Ожерелья можно освобождать как через отдельные Рубины, так и через все Рубины разом. В этом случае мы и получим стеклянную безжизненную пустыню.

— Господин маг, а вы сумеете противостоять Ожерелью вашей Силой? — тоном, который указывал, что продолжением должно было быть: «Или на хрен вы нам нужны и не хотите ли в связи с этим удавиться?», спросила Иукена.

— Прежде чем они достанут Ожерелье, придется преодолеть защитные Заклинания и технические ловушки того, в чем Ожерелье хранится, — опережая ответ Уолта, сказал Сива. — Кстати, именно оно и мешает похитителям передвигаться быстрее.

— Вы что, Ожерелье в сейф положили, а внутрь свинца и антимагия залили? — спросил Вадлар.

— Можно сказать и так, — согласился Понтей. — По крайней мере, вес «сейфа» достигает семисот килограммов, и при помощи Заклинаний левитации или телепортации его передвигать невозможно. Поэтому у нас есть шанс догнать похитителей и вернуться в Лангарэй еще до рассвета. К сожалению, я не могу воспользоваться порталами и переместить нас как можно ближе. Они продолжают двигаться, хоть и с длительными остановками, а господин маг не даст мне соврать, что настраивать портал на движущуюся точку — рискованное дело. Особенно если речь идет о движущейся цели в Границе. Более того, если тот портал, через который к нам прибыл господин маг, хорошо защищен от Покрова Купола, то для построения заклятия Перемещения, позволяющего нам пересечь Покров при помощи портала так, чтобы никто не заметил, требуется слишком много времени, которого у нас и остается все меньше и меньше.

— Тогда чего мы ждем? — грубо поинтересовалась Иукена. — До рассвета часов пять осталось, и мне не особо хочется принимать солнечные ванны. Вадлар-то носферату, а для нас Воздействие добром не кончится.

«Значит, Понтей не Высочайшего ранга. А Вадлар его слушается. Чудные дела творятся у Живущих в Ночи», — подумал Уолт, который помнил, что жесткая иерархия упырей строилась на основе рангов, и Бродящий под Солнцем, принадлежащий любому клану, мог распоряжаться любым упырем, рангом ниже собственного.

— Тогда, если все понятно, будем выдвигаться. — Понтей обратился к Огулу: — Проход в Покрове держится?

— Да, мои звери выполняют свою роль.

— Тогда по варгам. И пусть нам поможет Ночь! «Пускай поможет, — думал Уолт, взбираясь на своего варга, — хоть Ночь, хоть убоги. Но кажется мне, дорогой мой Понтей Нах-Хаш Сива, что ты многого недоговариваешь — и не только мне».

Огул занял место впереди небольшой кавалькады, внимательно осмотрел каждого варга, потом поднял руку и указал в сторону Пелены. Варги сорвались с места мгновенно, но осторожно, так, что их всадники не потеряли равновесия.

Преследование началось.

Глава пятая
Граница

Что самое главное, когда преследуешь добычу? Правильно. Самое главное — самому не стать добычей.

Грумг, Мастер Школы Мена

У младшего чародея Вирума, сына Ашорокла, разболелась голова.

Он проснулся, когда обручи боли сдавили виски, окинул комнату мутным взглядом и встрепенулся. Такая боль могла значить только одно.

Комнатушка, где он сидел с заката и до рассвета, подменяя старшего чародея, была неудобной для сна, но Вирум, обнаружив, что спать человек может не только лежа, приспособил для своих нужд небольшой письменный стол, убрав с него бумагу и письменные принадлежности. А теперь он с убогыханьем искал свечу, чтобы в темноте найти все, что так беспечно переправил на пол.

Боль усиливалась.

Убоги побери, старший чародей Бенезер за такое разгильдяйство способен наказать так, что порка розгами в Ордене Семерых покажется приятным массажем. Где же эта проклятая свеча?!

Слава богам!

Заклятие Поджигания давалось Вируму с трудом. Он был обучен магии повседневности и бытового волшебного воздействия, к которым относились починка одежды, ремонт жилища, изменение погодных условий, воздействие на сельскохозяйственные культуры и заговоры от насекомых и животных. Со Стихийной магией Вирум был не в ладах. Да еще эта боль!

С шестой попытки, после того как чуть не подпалил свои штаны, Вирум сумел зажечь свечу. Теперь нужно найти чернильницу и перо. Да, и бумагу… Собрав все нужное, он сел за стол и положил бумагу перед собой, приготовившись писать. Расслабиться… расслабиться… расслабиться… Старший чародей говорил, что амулеты и Заклинания сработают сами, с его стороны надо лишь приготовить свою ауру.

Рука с пером задрожала, подчиняясь чужой воле, обмакнула кончик в чернила и принялась выводить на бумаге руны.

Вирум хорошо знал разговорный Всеобщий и танейский, на котором говорили крестьяне королевств Талор и Элибинер, немного макатынь и начала рунного письма. Но руны, которые его рука сейчас выводила на бумаге, не были Вируму знакомы, да и правила, по которым обычно писали рунами, были здесь нарушены. Задумываться об этом Вирум не стал. Его дело, дело младшего чародея графства Элизор королевства Талор, было в этот поздний час не думать, а служить передатчиком сведений, живым приемником, которого заклятия заставляют писать таким каллиграфическим почерком, на который Вирум был способен так же, как свинья на создание теории Большого взрыва. Глядя на прямые, выверенные штрихи рун и четкие загогулины вокруг них, Вирум вздохнул. Боль уходила по мере того, как заполнялся лист.

51